Иван-царевич пустил стрелу и влупил за ней по весенней улице...
-Ты в кого целился?! Обалдуй столичный!
Огромная зелёная лягуха вытащила из задницы неизвестно откуда прилетевший «подарок» и сделала из него «бублик». Иван, открывший в испуге рот, быстро залёг в крапиве.
-Пошто стрелы портишь, погань болотная! Чай казённые, - обиженно вякнул он из укрытия.
-Я те покажу – погань болотную! Я те щас, оболтусу, и другие пообломаю! – пообещала, выбираясь на берег, квакуха...

... Царь Иван что-то стряпал в печи, когда в горницу вошла пышнотелая Василиса Премудрая. Она сбросила соболиную шубу и критическим взором окинула мужа.
-Умылся бы чтоль, ради Сварожича. Воскресенье ведь... – безнадёжно вздохнула супруга с интересом заглядывая в булькающий горшок. Иван выронил ухват, испуганно глянул на Василису, потом в медный таз, затем поплевал на ладони и вытер у глаз засонюхи.
Царица хлебнула из жбана хлебного квасу и с удовольствием отрыгнула.
-Совсем ты, Ваня, опустился. Пфуй! – брезгливо поморщилась Премудрая. – В одной «шапке Мономаха», почитай, лет тридцать уже у печи торчишь!
Царь Иван взмахнул руками и выбежал из горницы. Через мгновение он стоял перед женой в новой шёлковой рубахе и бархатной самаркандской тюбетейке.
-Ого! – изумилась царица.
Иван топнул ногами и упёр руки в боки. Мол, знай наших!
-Молодца! Ведь можешь, когда захочешь! – лебедем поплыла к царю Василиса.
-Эх, Ваше Величество! Много ли мужику для полного счастья надо?!
Царёвы ланиты заалели и он робко обнял жену.
Василиса плотоядно прищурилась и ответила ему нежным ударом кулака по костлявой спине.
-А ты ещё ничего! Аппетитный ты ещё у меня, Ванюша! – сглатывая слюну, томно прошептала супруга. – Прямо волчий аппетит возбуждаешь...
С середины горницы царица метко прыгнула за огромный дубовый стол и оглушительно забарабанила деревянным черпаком.
-Щей подавай!!! Стрелок чёртов!